Европа вооружается. И вооружается она в первую очередь против России. Война, которую Кремль развязал в Украине, вскрыла фактическую неспособность европейских стран защитить себя самостоятельно — без поддержки США, которая после возвращения Дональда Трампа в Белый дом Европе уже не гарантирована. Сейчас перед Евросоюзом стоит масштабная задача: не просто запустить военное производство, которое работало на холостых оборотах последние 30 лет, но и заново сплотить Европу ради ее собственной безопасности. Русская служба Би-би-си изучила последние инициативы и планы Еврокомиссии и попыталась понять, насколько трудно будет их реализовать.
Европа и США много лет были союзниками, в том числе в военной сфере. Но 47-й президент США Дональд Трамп и его администрация недолюбливают Европу.
Масштаб этой неприязни недавно подтвердил громкий скандал, получивший неофициальное название Signalgate. Обсуждая в чате мессенджера Signal с руководством нацбзопасности США план удара по позициям повстанцев-хуситов в Йемене, вице-президент Джей Ди Вэнс признался, что ему «очень не хочется снова выручать Европу». Он имел в виду, что ударом по Йемену американцы пытаются решить проблему, которая мешает Европе больше, чем США.
Отвечая Вэнсу, министр обороны Пит Хегсет назвал европейцев нахлебниками, а их поведение — жалким.
Того же мнения и президент Трамп, который много раз критиковал европейские страны за слишком низкие расходы на оборону. Это означает, считает президент США, что Европа фактически переложила обязанность защищать континент на Соединенные Штаты.
Месяц назад Трамп выразился недвусмысленно: «Если они не заплатят, я не стану их защищать. Нет. Защищать их я не стану».
Такие настроения в руководстве США привели к тому, что Европа все меньше верит в силу статьи 5 Североатлантического договора, согласно которой нападение на одного из членов НАТО будет рассматриваться как нападение на всех членов этой организации.
В прежние времена это воспринималось так, что нападение на любую европейскую страну-члена НАТО будет означать нападение и на США, а связываться с Америкой не хотело ни одно государство в мире.
В годы холодной войны мощь Советского Союза и Варшавского блока была достаточной, чтобы бросить вызов США, и поэтому за безопасность платили все. Но после 1991 года европейцы расслабились, положившись на США.
И вот теперь, когда Россия стала угрозой номер один в Европе, эта конструкция оказалась ненадежной.
«Я думаю, что статья 5 дышит на ладан. Если Европа, включая Соединенное Королевство, не возьмет на себя ответственность, не вложит много средств в оборону, это может стать концом НАТО в его нынешнем виде, и это будет концом статьи 5, — цитирует корреспондент Би-би-си Аллан Литтл экс-министра обороны Великобритании Бена Уоллеса. — Я бы определенно не стал считать само собой разумеющимся, что Соединенные Штаты примчатся на помощь».
Это значит, что теперь в вопросах обороны и безопасности Европе придется рассчитывать на себя. Достаточно ли у нее сил?
Между НАТО и ЕС
Общая численность армий стран Европейского союза велика — по данным Центра стратегических и международных исследований (Center for Strategic and International Stadies, CSIS), до 2 млн человек.
С поправкой на размытость формулировок (в некоторых странах военнослужащими могут считаться, например, ополченцы и т.п.) некоторые источники приводят другую цифру: 1,5 млн. А если считать по странам Европы — членам НАТО, то к этой цифре нужно прибавить 463 тысячи турецких военных и 185 тысяч британских.
Чисто арифметически такая сила вполне может сдерживать армию России, которая насчитывает 1,5 млн военнослужащих.
Но проблема в том, что единой «армии Европы» не существует: у каждой из 27 европейских стран — свои вооруженные силы, свой план вооружений, свой генштаб и свое министерство обороны. Это сильно ослабляет совокупную «европейскую армию».
Европейские политики понимают, что изменения назрели.
«Архитектура безопасности, на которую мы полагались, больше не может восприниматься как нечто само собой разумеющееся. Европа готова взять на себя большую ответственность. Мы должны инвестировать в оборону, укреплять наши возможности и применять проактивный подход к безопасности», — сказала глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, представляя европейский план развития военной промышленности.
На самом деле разнообразных военных планов у Европы сразу несколько. Однако все они разработаны Еврокомиссией, а не НАТО, и это важное обстоятельство.
С одной стороны, хорошо, что планы разработаны не НАТО. Ведь среди членов ЕС есть и такие европейские страны, которые не входят в Североатлантический альянс — Австрия, Ирландия, Кипр и Мальта.
С другой стороны, это плохо, потому что такие планы выводят за скобки страны-члены НАТО, которые не состоят в ЕС: Албанию, Исландию и Северную Македонию, а также стратегически важные Норвегию, Турцию и Великобританию.
Это серьезная проблема, потому что наличие на одном континенте двух блоков, один из которых военно-политический, а другой — политико-экономический, да еще и не совпадающих по составу, сразу делает координацию на порядок более сложной.
Вот как описал одну из таких сложностей, уже существующую, высокопоставленный представитель НАТО: «Мы не можем делиться с ЕС секретной информацией. Но […] они, конечно, всегда могут обратиться к государствам-членам [НАТО], чтобы узнать, каковы их национальные планы закупок, и они будут основаны по большей части на целях НАТО».
Поэтому, выстраивая новую систему безопасности в Европе, Еврокомиссия неизбежно должна налаживать сотрудничество с НАТО как со структурой, а также с членами Альянса — Норвегией, Канадой, Великобританией и даже с США, которые не перестают быть союзниками европейцев при всем их «евроскепсисе».
При этом даже внутри пересекающегося множества стран — членов и НАТО, и ЕС — к российской угрозе и, соответственно, к необходимости ей противостоять относятся по-разному.
Еврокомиссии приходится координировать свои усилия как с граничащими с Россией странами Балтии и Польшей, которые всерьез опасаются российской агрессии, так и с максимально удаленными от нее государствами, которым придется тратить большие деньги на оборону, не ощущая никакой непосредственной угрозы.
Среди нескольких планов и программ Еврокомиссии по перевооружению выделяются два больших проекта.
Первый — ReArm Europe, программа перевооружения Европы, которую потом переименовали в Readiness-2030 (сохранив в результате оба варианта). Это в первую очередь финансовая программа, в которой есть целевые показатели, сроки и механизмы выполнения задач.
Второй — White paper, «Белая книга». Это стратегия, в которой зафиксировано видение целей развития системы безопасности в Европе. «Белая книга» определяет направления развития ВПК и закупок вооружений.
Эти программы связаны между собой и с другими, более детализированными документами.
Сколько это стоит
Финансы — первый и самый главный предмет озабоченности европейцев, которые ориентируются в планировании расходов на то, сколько тратит на оборону Россия.
В 2023 году Россия выделила на оборону 6% ВВП, в 2024-м — почти 9%. Это уже очень много, но это еще не все. «Ожидается, что в 2025 году российские оборонные расходы превысят расходы государств-членов ЕС в пересчете по паритету покупательной способности», — отмечают авторы ReArm Europe.
Эта программа предусматривает мобилизацию на военные расходы в Европе до 800 млрд евро за пять лет. Деньги предполагается найти прежде всего за счет увеличения расходов на оборону в бюджетах стран-членов ЕС.
В НАТО до сих пор далеко не все государства достигли уровня военных расходов даже в 2% ВВП. Этот показатель соответствовал требованиям 2014 года, и теперь в НАТО говорят о новом рубеже — в 5% ВВП.
«В 1950-е Франция и Великобритания, вероятно, тратили 8−10% ВВП на оборону, и это не особенно мешало восстановлению [после Второй мировой войны]. Вопрос в том, как далеко вы можете зайти [в военных расходах] и способны ли вы на это? То есть решение, которое необходимо принять, по сути политическое», — сказал в начале февраля на встрече с журналистами в штаб-квартире НАТО высокопоставленный официальный представитель Альянса.
Но просто взять деньги из бюджетов европейских стран трудно. Поэтому Евросоюз разработал еще один план — совместного заимствования 150 млрд евро для предоставления кредитов правительствам ЕС на военные расходы. Его назвали «Действия в области безопасности Европы» (Security Action for Europe, SAFE).
Эти 150 млрд евро входят в 800 млрд, о которых говорится в «Белой книге».
Брать деньги в долг странам Европы мешает законодательство, а именно — строгие бюджетные правила Евросоюза, зафиксированные в Пакте стабильности и роста, одном из главных документов союза. Он ограничивает возможности заимствований определенным процентом национального ВВП. Теперь Европа собирается ослабить эти тиски, чтобы каждая страна могла занимать больше на оборону.
По подсчету Еврокомиссии, увеличение оборонных бюджетов европейских стран на 1,5% ВВП за счет заимствований принесет почти 650 млрд евро за четыре года.
В некоторых странах бюджетная политика уже меняется. В Германии Бундестаг 21 марта проголосовал за изменение Конституции и вывел расходы на оборону и безопасность за рамки строгих долговых правил.
Британский парламент еще в октябре 2024 года анонсировал увеличение расходов на оборону до 2,5% ВВП к 2027 году.
Польша и Эстония объявили, что в 2025 году эти статьи их бюджетов достигнут 5% — они, очевидно, будут первыми, кто достигнет новой цели НАТО. Финляндия намерена нарастить военные расходы до 3% к 2029 году.
Кроме увеличения расходов на оборону, Еврокомиссия рассматривает еще два источника финансирования программ вооружения: привлечение фондов Европейского инвестиционного банка и частные инвестиции.
Однако выделить деньги — только часть дела, ведь ими еще необходимо грамотно распорядиться.
На что потратить миллиарды
Чтобы помочь Европе решить, куда вложить средства своих увеличенных оборонных бюджетов, авторы «Белой книги» определили семь главных направлений развития ВПК.
Во-первых, это ПВО. Европе нужна эшелонированная противовоздушная оборона, которая сможет защитить критически важные объекты от всех воздушных угроз. Она включает крылатые, баллистические и гиперзвуковые ракеты, самолеты и беспилотники.
Построить единый зонтик над всем континентом не удастся, но у европейских стран, помимо наземных комплексов, есть также авиация, способная бороться с такими угрозами, а также современные системы обнаружения и предупреждения ракетных и авиационных ударов, которые увеличат эффективность всей ПВО.
Второе направление — артиллерия. Сюда входят обычные и самоходные гаубицы, а также различные ракеты, включая и оперативно-тактические (как те, что запускают американские установки HIMARS). Это основные поражающие средства на войне.
Для систем ПВО и артиллерии нужен большой запас боеприпасов — снарядов и ракет, это — третье направление.
В случае начала большой войны Европа должна иметь возможность продержаться на имеющихся запасах несколько месяцев, пока не появятся новые каналы поставок. В ЕС принят план Ammunition Plan 2.0, который предусматривает создание производственных линий на два миллиона снарядов в год — это минимальная потребность для крупного военного конфликта.
Но начинать и развивать такое производство крайне сложно, плюс есть еще проблема субподрядчиков. В Европе сейчас в разгаре настоящий кризис производства взрывчатки и порохов, без которых невозможно производить боеприпасы. Заводы, на которых собирают снаряды, ракеты и бомбы, есть, но производство боеприпасов тормозят химические предприятия.
Следующее направление — беспилотные системы: воздушные, наземные, надводные и подводные, а также системы борьбы с ними. Отдельно упоминается необходимость разработки технологий и программного обеспечения для различных датчиков беспилотных систем, например, аппаратуры для наблюдения и дозора.
Пятое — военные технологии будущего: искусственный интеллект, кибернетическое оружие, квантовые технологии, средства радиоэлектронной борьбы и электромагнитное вооружение.
Следом идет логистика — сфера, которая долгое время оставалась в тени, но без которой невозможно быстро перебросить войска и технику туда, где они нужны. ЕС планирует создать общую сеть транспортных коридоров, портов, аэропортов и другой инфраструктуры.
Возможно, логистика — чуть ли не самое важное из этих семи направлений. Переброска к месту боевых действий десятков тысяч человек — страшная головная боль для любого военачальника.
По окончании холодной войны европейские армии перестали действовать большими соединениями — армиями и корпусами, и сейчас военным не хватает опыта не только в том, как распорядиться армиями на поле боя, но даже в том, как их к этому полю доставить.
Анонсированные ЕС вложения в инфраструктуру означают, что в Европе изучили и признали эту проблему.
И, наконец, последнее направление — это снабжение и поддержка. Транспортные и заправочные самолеты, системы разведки и наблюдения, защита спутников и военной связи, топливное обеспечение — все это критически важно для устойчивости армии в условиях реальных боевых действий.
К какой войне готовится Европа
Этот список из «Белой книги» не означает, что Европа перестанет обращать внимание на остальные направления и силы, например, на бронетехнику, авиацию или флот. Просто эти семь областей, как считают авторы стратегии, нуждаются в ускоренном развитии.
Тем не менее в этих планах просматривается опыт войны в Украине. И он отличается от того, что обычно говорят в прессе о ходе боевых действий.
Например, беспилотники в «Белой книге» занимают хоть и значительное, но не основное место. Более того, в перечне важнейших направлений, в той части, где говорится о беспилотниках, уточняется, что речь идет о технологиях, которые помогают лучше контролировать ситуацию, вести наблюдение и т.п. На войне в Украине в последние месяцы дроны применяются совсем иначе: они стали эффективным средством поражения, подчас заменяя собой на поле боя артиллерию.
В прессе часто можно прочитать, будто тактические ударные беспилотники стали основной причиной того, что боевые действия зашли в «позиционный тупик». На самом деле дело обстоит ровно наоборот: массовое использование таких дронов — это следствие того, что линия фронта двигалась очень медленно.
Война превратилась в конфликт на истощение из-за недостаточного преимущества одной из сторон и неспособности провести быструю глубокую операцию еще до того, как обе стороны стали активно применять ударные дроны.
Но в будущем ситуация может измениться, и если у одной из воюющих сторон будет перевес в артиллерии, бронетехнике, пехоте, если она сможет применять авиацию, то ее противнику просто не хватит операторов, чтобы обороняться одними дронами, да и темпы наступления не позволят массово их использовать.
Старый мир
На бумаге эти программы выглядят хорошо продуманной системой, в которой не может быть сбоев. Но на самом деле они ставят довольно сложные задачи, поэтому говорить о гарантированном успехе трудно.
Дело в том, что Европа переживает период, который, судя по сентябрьскому докладу экс-президента Европейского центробанка Марио Драги, можно считать технологическим застоем. И это происходит на фоне растущей зависимости стран континента от внешних поставок энергоносителей и высокотехнологичной продукции, например, микрочипов.
«Прежде всего — и это самое важное — Европе необходимо сосредоточиться на сокращении инновационного разрыва с США и Китаем, особенно в области передовых технологий. Европа застряла в устаревшей промышленной структуре, в которой мало новых компаний, способных встряхнуть существующие отрасли или создать новые источники роста», — говорится в его докладе «Будущее европейской конкурентоспособности», подготовленном по заказу Еврокомиссии.
Нынешнее отставание Европы — результат политики Евросоюза, следует из доклада, и чтобы решить эту проблему, ЕС необходимо единство: единая оборонная, финансовая, экономическая и внешняя политика.
Пока европейские страны не настолько близки, чтобы отказываться от своих национальных амбиций и начать координировать производство и закупки вооружений. Десятки лет они оттачивали национальные доктрины, строили свои вооруженные силы, развивали собственную оборонную промышленность или закупали технику у определенных поставщиков, чаще всего — на других континентах.
Сейчас более 70% европейских военных закупок поступает не из Европы. Почти две трети — из США.
«[Европейская] оборонная промышленность слишком раздроблена, что затрудняет масштабное производство, и она страдает от отсутствия стандартизации и взаимодействия оборудования, что ослабляет способность Европы действовать как сплоченная сила. Например, в Европе эксплуатируется двенадцать различных типов боевых танков, тогда как США производят только один», — говорилось в докладе Драги.
Вернуть производство вооружений и военной техники в Европу — одна из главных целей Еврокомиссии. Специфика оборонных контрактов такова, что выполняются они долго, поскольку обычно поставки производятся с предприятий, и крайне редко — из наличия в арсеналах стран-поставщиков.
Кроме того, торговля оружием — вопрос не только экономический, но и политический, и поэтому переключиться на европейских поставщиков, даже если они бы смогли обеспечить спрос, сразу невозможно.
И тем более невозможно втянуть в эту политику страны, которые не входят в ЕС. Уже после публикации «Белой книги» Норвегия объявила о закупке в Южной Корее самоходных артиллерийских установок на 5,65 млрд норвежских крон (470,9 млн евро).
У европейских институций есть сильная сторона: они способны интегрировать рынки многих стран и регулировать правила в большом союзе. Но пока большая часть расходов на оборону, планирование и реализация планов остаются на усмотрение государств-членов, они будут, вероятно, тормозить эти процессы.
К тому же программы, которые разработали в ЕС, потребуют еще согласования на местах, так что в ближайшее время новостями о развитии европейской системы обороны будут, очевидно, не репортажи о новых заводах, выпускающих танки, а сообщения о новых соглашениях, которые будут заключать между собой страны Европейского союза.
ЕC — довольно громоздкая конструкция, в масштабе международного сообщества он — как огромный тяжелый контейнеровоз среди небольших кораблей. Такой корабль меняет курс на протяжении десятков миль, но когда он наконец лег на новый, развернуть его обратно очень сложно — это не моторная лодка.
Европейский корабль опоздал с маневром и сейчас только начинает менять свой курс. Ближайший ориентир — 2030 год. Это довольно большой срок даже для промышленной реформы, но Россия, Дональд Трамп и рост напряженности в других регионах заставляют поторопиться.